повторенное 1000 раз становится правдой
Год подходит к концу, что я могу сказать, подводя итоги этого года? Чем больше проходит времени, тем меньше я могу сказать. Чем больше я узнаю, тем менее значимыми представляются мне мои познания. Я стараюсь нести ответственность за все свои поступки, мысли и слова. На самом деле, не так просто поделиться с кем бы то ни было значимыми словами. Нет, не теми песчинками, что затеряются в песчаном вихре пустой информации, что окружает нас каждый день. Я понимаю что наступающий год может стать переломным в моей жизни. Закончится время института, и передо мной станет выбор: армия, работа, аспирантура. Кажется, я понимаю, что в этой жизни стоит делать выбор, но не плыть по течению, подобно тому, как я поступал все предыдущие годы. Наверное, мы живем лишь один раз, в одну воду не войдешь дважды и не возвратишь того, что ушло. Купаж вина воспоминаний с каждым годом будет становиться все слаще и эфемерней, пока не исчезнет вовсе. Вы не поверите, сколько глупостей и гадостей я сделал только потому, что даже не пытался контролировать себя. Этого я никогда не исправлю. Прекрасно осознаю, что и в будущем будут мгновения и минуты, когда я буду творить умопомрачительную пошлость и чушь, но перед этим общедоступным дневником я заявляю, что буду стараться и держать себя в руках.
"И я, с главою, ужасом стесненной,
"Чей это крик? - едва спросить посмел. -
Какой толпы, страданьем побежденной?"
И вождь в ответ: "То горестный удел
Тех жалких душ, что прожили, не зная,
Ни славы, ни позора смертельных дел.
И с ними ангелов дурная стая,*
Что, не восстав, была и не верна
Всевышнему, средину соблюдая.
Их свергло небо, не терпя пятна;
И пропасть ада их не принимает,
Иначе возгордилась бы вина".**
И я: " Учитель, что их так терзает
И понуждает к жалобам таким?"
А он: Ответ недолгий подобает.
И смертный час для них непостижим,
И эта жизнь настолько нестерпима,
Что все другое было б легче им.
Их память на земле невоскресима;
От них и суд и милость отошли.
Они не стоят слов: взгляни - и мимо!"
И я, взглянувв, увидел стяг вдали,
Бежавший кругом, словно злая сила
Гнала его в крутящейся пыли;
А вслед за ним столь длинная спешила
Чреда людей, что верилось с трудом,
Ужели смерть столь многих истребила.
Признав иных, я вслед за тем в одном
Узнал того, кто от великой доли
Отрекся в малодушии своем.***
И понял я, что здесь вопят от боли
Ничтожные, которых не возьмут
Ни бог, ни супостаты божьей воли.
Вовек не живший, этот жалкий люд
Бежал нагим, кусаемый слепнями
И осами, роившимися тут.
Кровь, между слез, с их лиц текла струями,
И мерзостные скопища червей
Ее глотали тут же под ногами."
"Чей это крик? - едва спросить посмел. -
Какой толпы, страданьем побежденной?"
И вождь в ответ: "То горестный удел
Тех жалких душ, что прожили, не зная,
Ни славы, ни позора смертельных дел.
И с ними ангелов дурная стая,*
Что, не восстав, была и не верна
Всевышнему, средину соблюдая.
Их свергло небо, не терпя пятна;
И пропасть ада их не принимает,
Иначе возгордилась бы вина".**
И я: " Учитель, что их так терзает
И понуждает к жалобам таким?"
А он: Ответ недолгий подобает.
И смертный час для них непостижим,
И эта жизнь настолько нестерпима,
Что все другое было б легче им.
Их память на земле невоскресима;
От них и суд и милость отошли.
Они не стоят слов: взгляни - и мимо!"
И я, взглянувв, увидел стяг вдали,
Бежавший кругом, словно злая сила
Гнала его в крутящейся пыли;
А вслед за ним столь длинная спешила
Чреда людей, что верилось с трудом,
Ужели смерть столь многих истребила.
Признав иных, я вслед за тем в одном
Узнал того, кто от великой доли
Отрекся в малодушии своем.***
И понял я, что здесь вопят от боли
Ничтожные, которых не возьмут
Ни бог, ни супостаты божьей воли.
Вовек не живший, этот жалкий люд
Бежал нагим, кусаемый слепнями
И осами, роившимися тут.
Кровь, между слез, с их лиц текла струями,
И мерзостные скопища червей
Ее глотали тут же под ногами."
* И с ними ангелов дурная стая - которая, когда восстал Люцифер, не примкнула ни к нему, ни к богу.
** Иначе возгордилась бы вина. - Грешники, казнимые в глубинах Ада, возгордились бы своим злодейством, видя рядом с собой этих ничтожных
*** Кто от великой доли отрекся в малодушии своем - папа Целестин V, который был избран в 1294г. 79 лет от роду, и через пять месяцев, тяготясь своим саном, сложил его с себя.
Данте Алигьери, "Божественная Комедия"
Как вы понимаете, сейчас я читаю Божественную Комедию. В этом году я научился слушать аудиокниги, а в последнюю неделю перед записью я научился прислушиваться к словам работников радиостанции "Эхо Москвы"http://echo.msk.ru/. Я не Бернард Шоу, но в этом году думал не в пример чаще, чем в прошлом. Я не потерял веры в чудо, быть может, само понятие чуда преобразилось в моей голове, подобно мне самому. В своей голове я уже не тот. Не прошло и недели, свет которой не осветил бы мрак бесплодных мечтаний. А может и наоборот. Или же вовсе не так. Скоро минет этот год, уместив всю мою жизнь за этот период всего в трех записях. И если спросить меня, недоволен ли я миром, или же своим местом в этом мире, я отвечу: "Всё же вовсе не так".
Выражение: "Впереди нас ждут великие свершения".